Повседневные способы уничтожения внутренних ребеночков (Сашиков, Аленочек, Маратиков и т.д.) и, следовательно, ЛЮБВИ
05.04.11
 Ошо в своей книге «Любовь. Свобода. Одиночество» вполне искренно, по-своему любя человека, призывал: «Идите в любовь, любите глубже, сильнее, самозабвенней… и чем качественней, честней и открытей вы это сделаете – тем быстрее вы познаете свою суть и полное и окончательное одиночество. И только после этого узнаете, что такое Свобода и научитесь ценить ее и сможете, собственно, быть свободным». Он прямо-таки выступает глашатаем любви. «Не ограничивайтесь полумерами, не бойтесь – все равно ведь все ваше существо вопиет о любви, молит о ней, требует взаимной, исключительной, громадной любви до гроба. Так уступите этой неистребимой тяге к любви, ищите и идите в нее. И если вдруг не получится – пробуйте снова и снова, пока не найдете, не будете полностью уверенными, что это и есть она, ваша настоящая, подлинная половинка – Любовь».Проказник Ошо, правда, дальше пишет: «Ведь только в настоящей любви можно открыться полностью, до самых глубин своей личности и познать другого до самой сердцевины. И только здесь, полностью распахнувшись друг другу, вы и отравите неизбежно друг друга своими эго и личностями и уничтожите капля за каплей всю любовь».
Поначалу возникает возмущение, недоверие, да и просто непринятие. Да ладно тебе, Ошо, это ты про других, пусть про многих. Но себя-то я знаю. Я не такой. Уж я-то знаю, что достоин (а) любви и смогу ее сохранить и пронести через всю свою жизнь.
Так каковы же, интересно, обыденнейшие типичные способы и этапы уничтожения любви? Попробуем их выделить.
Первый, самый тривиальный и незаметный. Привычка, рутина, обыденность. Ласковые слова становятся изъезженными шаблонами, непроникновенными. Черты характера, привычки, казавшиеся ранее такими восхитительными и оригинальными на фоне обыденной жизни, или приедаются, или, более того, начинают раздражать.
Второй способ продолжает в каком-то смысле первый. Партнер, привыкший за них получать восхищение, сю-сю-сю и другие бонусы, попадает в «непонятку» и выпячивает эти черты, чтобы получать прежние бонусы, часто до такой степени, что они становятся уродливыми. Это зачастую вызывает противоположную реакцию другого партнера, в лучшем случае и это усилие привлечь внимание не замечается: «это хорошо, но ведь и мусор выносить надо и денежку зарабатывать и т.д.». Мордочкой в грязь, может, и ненавязчиво и нежно, но суть от этого для ребеночка не меняется.
Следующее из этой группы: «за деревьями леса не увидать, никак и никогда». Когда люди ежедневно находятся возле друг друга, то самое примечательное, самобытное, талантливое в них для другого превращается просто в череду последовательных, обычных слов и поступков. И далеко не все из них в быту приятные. А многие так и вовсе неуместными и вызывающими становятся.
И четвертое, наверняка не последнее из этой серии, - это внутреннее чувство «любовь уже добыта, «в кармане», может, зарегистрирована в соответствующих органах. У партнеров пропадает стимул «петь соловьем», стихами рассыпаться. Актуальным становится заниматься важными делами на настоящий момент. И как моющийся в пальто под душем Ипполит философствовал: «Мы перестали петь серенады под окнами любимых, лазить на балконы, делать ради них глупости…». Цветы дарятся по праздникам, обрастаем щетиной, перестаем краситься, ходим в одной и той же домашней одежде неделями, когда любимый просыпается, это уже не празднование, не эпоха, а ожидание стандартных слов, претензий.
И все-таки пятое. Любовь – это тайна, недосказанное, когда «там за поворотом, там, за поворотом что-то вдруг такое», дух захватывает. А с течением времени все становится запланированным, режим дня как метроном. Вдохновение исчезает. Остается реальность-обыденность, в которой нет места тайне, фантазии…
Следующая большая группа ударов под дых любви – это отгороженности, барьеры. Любовь без открытости невозможна. «Для любви необходима известная наивность» (Ремарк). «Очень ранимые – наши любимые…». А тут невпопад брякаются слова вместо того, чтобы денно и нощно молиться на любимого, радоваться обретению друг друга, счастью, помнить обо всех его болячках и вкусах любимого – бах, отказ от прежних общих увлечений, интересов, забывчивости, амнезии. Обидки, ранки, отгороженности – ребеночек как минимум дуется, капризничает. А если вслух – то и до ссоры недалеко, где барьерчики уже наподольше и посерьезнее. И все это накапливается.
К более сильным отстраненностям приводят навязчивые советы без просьбы о них, попытки перевоспитания (конечно, из добрых побуждений, но под себя!), неслушание другого, критика – вербальная или невербальная, попытки додолбать до другого свою точку зрения, свою ранку.
Известно, что «личность стремится и проявляется, прежде всего, во вложении в других своих личностных вкладов» (Петровский А.В., академик, психолог). А существуем мы через свои личности. Личности в нас «вагон и куча тележек». И чем открытее отношения, тем глубже личностное взаимопроникновение, тем беспардонней личность сует в другого эти совсем другому не нужные вклады. Соответственно, барьеры толще – любви остается протекать через оставшиеся маленькие щелочки-трещинки.
Следующую группу умертвителей любви представляют так называемые предательства. В первом приближении назовем их как словесные и поведенческие нарушения сложившихся самих по себе негласных правил, соглашений, законов и табу. Небольшая часть из них словесно проговаривается и формализуется. Обязательной особенностью этих правил является то, что с частью их них полностью согласны оба бóльшую же часть из них они принимают в угоду представлений друг друга. Второй прикольной стороной этих правил является то, что в них нет абсолютно никакой человеческой универсальности. То, что хорошо и правильно для одной пары, для другой смерти подобно. И с третьей стороны, эти правила как-то так складывается, что или одна сторона или обе обязательно их нарушают. Ну не устроены они так, чтобы у них были способности их соблюдать. И тогда, в лучшем случае, в таких парах вырабатывается попугайское, ежедневное «прости, извини»; в худшем – ссоры, скандалы. Баталии или многочасовые или многодневные молчания.
Еще одну группу умертвителей любви назовем – отработка на близком (а на ком еще позволено?) комплексов, т.н. психологических защит и сценарных игр (это игры по Бернсу, по типу проигрыш-проигрыш), где нет выигравшей стороны. И опять-таки, чем глубже в любовь, т.е. в глубину межличностных отношений, тем больше таких бяк вылезет и тем они термоядернее.
Пример одной из пар. Идут они, жизни радуются, все замечательно. Вдруг он как-то несладостно начинает себя чувствовать. Цепляет ее – раз, другой, третий, доводит буквально до слез, до рыданий. Тут его душа распахивается: «Маленькая моя, девочка, любимая, чего ты хочешь?». Весь светится от любви. Она, зареванная, успокаивается, прижимается к его груди и наступает душевное единение. И такой сценарий разыгрывается минимум 4-5 раз в неделю.
И, наконец, на десерт. Социальная пытка, можно так назвать. С самыми дорогими, ранимыми любимыми людьми, для которых априорно наиболее важно наше отношение, мы употребляем такие слова, разговариваем таким тоном, совершаем такие действия (иногда и физическое насилие), какие в общем-то воспитанные, интеллигентные, социабельные люди, да и просто обычные люди без социальных искажений никогда, ни при каких обстоятельствах не позволят себе по отношению ни к кому другому, чужому и совершенно не важному, не значимому для них человеку (кроме низкопробных криминальных разборок, или точнее говоря, тюрьмы, где такие явления - норма). Известная доля истины есть в выражении «Брак есть тюрьма». В браке, как и во многих других типах отношений, люди возводят в норму «тюремный» кодекс коммуникации.
|
